Капитан Поль - Страница 33

— Позвольте, дорогой барон, — любезно склонился перед гостем Эмманюель, — пока мать и сестра еще не вышли, показать вам замок моих предков. Посмотрите сюда, — он остановился на верхней площадке крыльца, указывая на башни и бастионы. — Вот это выстроено при Филиппе Августе и отделано во времена Генриха Четвертого.

— Клянусь честью, — сказал барон напыщенным тоном, каким изъяснялись молодые люди той эпохи, — это бесподобная крепость! Она на три льё кругом распространяет дух баронского поместья, способный пересилить запахи торгашества. Если бы когда-нибудь, — продолжал он, входя в вестибюль и оттуда в галерею, по обеим сторонам украшенную фамильными портретами, — мне пришла фантазия взбунтоваться против его христианнейшего величества, я попросил бы вас подарить мне этот восхитительный замок… и, разумеется, с гарнизоном, — прибавил он, взглянув на длинный ряд портретов.

— Тридцать три поколения! — ответил Эмманюэль. — Правда, не в плоти и кости, ибо от них давно осталась одна пыль, но, как видите, на полотне. Этот ряд начинается с рыцаря Гуго д’Оре, который сопровождал в крестовом походе Людовика Седьмого, включает мою тетку Дебору — вот она в костюме Юдифи — и, не прерываясь в мужской линии, завершается последним представителем этого прославленного рода, вашим нижайшим и покорнейшим слугой Эмманюелем д’Оре.

— Это как нельзя более достоверно и заслуживает всяческого уважения, — сказал Лектур.

— Да, но поскольку я, — заметил Эмманюель, проходя вперед и показывая барону дорогу в его комнату, — не чувствую себя настолько патриархом, чтобы погубить свою жизнь в этой величественной компании, то, надеюсь, барон, вы подумали, как меня отсюда вытащить?

— Несомненно, дорогой граф, — подтвердил Лектур, идя за ним следом. — Я даже хотел привезти приказ о вашем назначении в качестве моего свадебного подарка вам. Я знал, что в драгунском полку королевы есть вакансия командира, и вчера пошел было к господину де Морепа, просить это место вам, но увы, оно уже было отдано другому по просьбе одного таинственного адмирала, корсара, пирата — одним словом, какого-то фантастического существа. Королева ввела его в моду, дав ему поцеловать Руку, а король воспылал к нему нежностью за то, что он где-то поколотил англичан… И за этот подвиг он получил от его величества орден «За военные заслуги» и шпагу с золотым эфесом, точно знатный дворянин! Что делать! Тут не удалось, но будьте спокойны: мы зайдем с другой стороны.

— Очень хорошо! — обрадовался Эмманюель. — Для меня не важен род оружия: я бы только хотел получить место, соответствующее знатности моего рода и богатству.

— И вы непременно его получите.

— Но скажите, пожалуйста, — продолжал Эмманюель, меняя тему, — как вы сумели вырваться из тысячи своих обязанностей?

— Я был откровенен, — с непринужденной интонацией, присущей людям этого привилегированного класса, ответил барон, растянувшись в большом кресле (тем временем они уже пришли в комнату, предназначенную для гостя). — Во время игры у королевы я просто-напросто объявил, что еду жениться.

— Боже милостивый! Да вы поступили геройски, особенно если признались, что едете за женой в такую глушь — Нижнюю Бретань.

— Да, я и это сказал.

— И тут, разумеется, на вас перестали сердиться и вас начали жалеть? — спросил Эмманюель, улыбаясь.

— Еще бы! Вообразите, дорогой граф (Лектур, положив ногу на ногу, покачивал ею), наши придворные дамы уверены, что солнце встает в Париже, а заходит в Версале, вся остальная Франция для них Лапландия, Гренландия, Новая Зеландия. Они воображают, что я привезу из своей поездки к северному полюсу какое-то страшилище с огромными руками и ногами. К счастью, они ошибаются, — добавил он тоном, в котором слышались и опасение, и вопрос, — не правда ли, Эмманюель? Вы, напротив, говорили мне, что ваша сестра…

— Да вы ее скоро увидите! — сказал Эмманюель.

— Как будет досадно бедняжке госпоже де Шон… Но, так и быть, придется поневоле утешиться!..

— Что такое?

Вопрос был задан потому, что в это время камердинер Эмманюеля отворил дверь и, стоя на пороге, как благовоспитанный слуга, ждал, когда господин заговорит с ним.

— Что такое? — повторил Эмманюель.

— Мадемуазель Маргарита д’Оре приказала спросить господина барона де Лектура, может ли она иметь честь поговорить с ним наедине.

— Со мной? — вскочил с кресла Лектур. — Очень рад!

— Быть не может! — вскричал Эмманюель. — Это вздор! Ты что-нибудь переврал, Селестен!

— Имею честь заверить господина графа, — поклонился камердинер, — я доложил точно так, как мне было приказано.

— Невозможно! — воскликнул Эмманюель, крайне встревоженный решительным поступком сестры. — Послушайтесь меня, барон, откажите этой безрассудной девчонке в ее просьбе.

— Ну уж нет! — ответил Лектур. — Что это еще за брат Синяя Борода? Селестен!.. Кажется, так вы его называли?.. (Эмманюель с досадой кивнул.) Селестен, скажи моей прекрасной невесте, что я у ее ног, у ее колен, и велел спросить, прикажет ли она мне явиться к ней или ей угодно пожаловать сюда. Постой, вот тебе за труды. (Он протянул слуге кошелек.) Надеюсь, граф, вы достаточно доверяете мне, чтобы позволить эту встречу наедине?

— Но это просто нелепо!

— Напротив! — ответил Лектур. — Все вполне прилично. Я не венценосец, чтобы жениться по портрету или по доверенности. Я хочу увидеть ее лично. Ну же, Эмманюель, — продолжал барон, подталкивая своего приятеля к боковой двери, чтобы тот не встретился с сестрой. — Послушайте, между нами: она что… кривобока?